Скотт Космачук: «Я хочу заявить о себе, оставить след в лиге»

В 2012 году канадский нападающий Скотт Космачук был выбран «Виннипегом» в третьем раунде драфта НХЛ и затем сыграл за «Джетс» в восьми матчах, но большую часть карьеры в Северной Америке провел в АХЛ, после чего в 2019 году отправился в Европу, где выступал в Германии, Австрии и Финляндии. Летом этого года хоккеист подписал контракт с тольяттинской «Ладой» и первое интервью после переезда в Россию форвард дал порталу championat.com.

- Каковы ваши впечатления от первых игр в КХЛ?

- Я очень впечатлен. Честно, даже не знал, чего ожидать. КХЛ – очень хорошая лига, в ней играют много классных игроков. «Лада» – новый клуб для лиги, мы относительно недавно собрались всей командой. Я провел не так много времени в команде, прибыл из Канады довольно поздно. Мне показалось, что игры были техничными, приходилось быстро принимать решения.

- Ожидали ли таких скоростей и уровня борьбы?

- Да. КХЛ – одна из лучших лиг в мире. Я все еще осваиваюсь здесь. Не собираюсь ждать, что КХЛ предложит мне, постараюсь играть в свою игру. Игра была очень быстрой. Здесь крупногабаритные игроки, в этом разница между КХЛ и другими лигами, в которых я играл ранее. Защитники очень крупные, грамотно используют клюшки. Общий уровень мастерства очень высок.

- Знали, что «Лада» провела первый матч в КХЛ за пять лет?

- Да. Знаю, что команда раньше была в лиге, а затем отсутствовала пять лет, как вы и сказали. Это большое событие для клуба, города и особенно для нас, игроков, ведь мы стали частью истории «Лады». Это впечатляет.

- Для России вы пока игрок-загадка. Расскажите о себе.

- Изначально я был правым вингером, но легко могу играть на левом фланге, да и в любом месте, где понадоблюсь. Я тот игрок, который предпочтет бросить, нежели отдать пас, мне нравится забивать голы. Люблю играть на высокой скорости в энергичном стиле. Выкладываюсь и в чужой, и в своей зоне. Стараюсь играть в силовой хоккей, когда для этого есть возможность. Как-то так.

- Вы говорите, что любите бросать, но при этом играете на правом фланге с правым хватом, а на утренней тренировке при отработке большинства занимали место разыгрывающего. Не очень подходит под ваше описание.

- Я разносторонний игрок, могу подстроиться под разные игровые ситуации. Все еще пытаюсь разобраться, что работает в наших звеньях, а что нет. Куги (Дмитрий Кугрышев. – прим. «Чемпионата») тоже правый вингер, он очень техничный. На тренировках мы частенько меняемся позициями, чтобы понять, как нам будет удобнее играть. В прошлом сезоне мне хорошо удавалось играть по центру в большинстве. Когда шайба попадает ко мне, и у меня есть возможность бросить, я брошу. Но позиция в центре очень важна с точки зрения движения шайбы.

- Как начался ваш путь в хоккее?

- Сколько себя помню, всю жизнь провел на коньках. У меня есть два старших брата, они больше не играют, только если иногда в качестве развлечения. Как младший брат, я всегда хотел идти по их стопам. Когда я приходил на их игры, всегда брал с собой свою мини-клюшку, играл на катках неподалеку. Потом я стал постарше, начал играть в команде одного из старших братьев с ребятами на два года старше. Это дало мне определенное преимущество, когда я перешел в свою возрастную категорию. С самого детства у меня выработалась любовь к игре, она прошла со мной через годы. Многие мои друзья все еще играют в НХЛ, Европе, по всему миру. Я рос с любовью к хоккею, это моя жизнь. И она привела меня сюда.

- Вы выросли в городке под названием Ричмонд-Хилл. Какие там были альтернативы, если не хоккей?

- Ричмонд-Хилл это пригород Торонто, часть агломерации Большой Торонто. Сложно сказать, чем бы я занимался, если бы не хоккей, поскольку в хоккее провел всю жизнь – играл в команде, на уличных дорогах с соседями или другими детьми. Торонто – большой хоккейный город, там играют «Мэйпл Лифс». Это буквально разносится по всем новостям. Куда ни глянь, везде хоккей, хоккей, хоккей. Я всегда интересовался многими видами спорта, умею всего понемногу – мне нравятся гольф, рыбалка, хайкинг, велоспорт. Весь доступный спорт. Летом мы с друзьями играем в бейсбол, волейбол. Это помогает развивать атлетичность, быстрое мышление, которые можно использовать и на льду. Так что, скорее всего, я бы просто занимался другим видом спорта. Но стал хоккеистом.

- По юниорке вы играли в «Гелфе», провели несколько хороших сезонов, всегда были одним из лучших бомбардиров команды. Ожидали, что над драфте вас выберут выше (под общим 70-м номером Космачука в 2012 году выбрал «Виннипег» – прим. ред.)?

- Сложный вопрос. На драфте присутствуют игроки со всего мира, не только из лиги Онтарио, где я играл. Хоть я и демонстрировал хорошую результативность, всегда стоял вопрос, получится ли перенести ее на уровень НХЛ, смогу ли забивать там, ведь это элита элит. Все дело в том, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте. Многое зависит от того, нужен ли командам такой игрок, как я. Здорово уходить с драфта так высоко, насколько это возможно. Но все происходит не просто так. Я доволен путем, который прошел, он привел меня в прекрасный хоккейный город и прекрасную команду – «Ладу».

- В «Гелфе» вы играли с одним россиянином.

- Да, с Андреем Педаном. Мы очень хорошо подружились, завтра сыграем друг против друга. Когда я играл в «Гелфе», я жил в приемной семье, которая знала много языков. Женщина из этой семьи была из Чехии, но говорила по-русски, по-немецки, по-фински, даже не знаю, на скольких еще языках… Когда Андрей приехал в Канаду, он практически не говорил по-английски, и эта женщина немного помогала ему. Сам Андрей жил с бабушкой, которая переехала из России. Мы часто проводили время вместе благодаря этой связи. Когда его выбрали на драфте, он тренировался летом в Канаде с Гэри Робертсом (экс-игрок ряда клубов НХЛ, обладатель Кубка Стенли, ныне – консультант клуба «Сиэтл Кракен» – прим. ред.) и жил в моей семье. Забавно видеть, как жизнь прошла полный круг – он был в Канаде, теперь я оказался в России.

- Вы все еще держите связь?

- Когда я был в Канаде, мы общались не так часто из-за разницы в часовых поясах. Хоккейный мир небольшой – когда проводишь каждый день с кем-то на льду, в одной команде, становишься с ним друзьями на всю жизнь. Пусть мы и не переписываемся и не созваниваемся каждый день, связь, которая рождается благодаря хоккею, является особенной.

- Советовались с ним перед переездом в Россию?

- Да, у нас был небольшой разговор перед тем как я подписал контракт с «Ладой». Тогда я не знал, что «Лада» является новой командой для лиги, вообще почти ничего не знал о «Ладе» и о том, что представляет из себя КХЛ изнутри. Мы немного поговорили об этом. Помимо Андрея, я знаю многих канадцев, которые здесь играют. Многих русских игроков я встречал в канадских юниорских лигах. Поэтому у меня было много людей, с которыми я мог бы поговорить и понять, куда еду.

- В 2012 году вы со сборной Канады завоевали бронзу на ЮЧМ. Помните что-нибудь с того турнира?

- Это был отличный опыт. После длительного сезона в ОХЛ я получил вызов из национальной сборной. Это большая честь – играть за свою сборную, надевать свитер с ее гербом. Тогда я впервые побывал в Европе. Прага, да и вся Чехия – отличное место. Мы закончили на третьем месте, но метили в золотые медали. Хоть это и так хорошее достижение, все равно есть осадок. Было здорово впервые сыграть против европейских команд и игроков, там были собраны лучшие игроки со всего мира. Интересно было посмотреть на их стиль игры. Я был впечатлен тем, насколько много было техничных и быстрых игроков. В Торонто очень много хоккеистов, и иногда кажется, что все лучшие там, ты привыкаешь видеть высокий уровень на повседневной основе. Однако на том турнире я встретился с русскими, чехами, финнами, которые тоже играют отлично. Не скажу, что это было столкновение с реальностью, но в тот момент я понял, что за пределами Канады многое гораздо лучше, чем я думал.

- Вы тогда впервые сыграли на такой большой площадке?

- Если я правильно помню, да. Каждый каток чем-то отличается, но на площадке европейского размера тогда я оказался в первый раз. Потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть. Особенно при игре в большинстве – на канадских площадках ты чуть ли не упираешься в бортик, а здесь находишься к нему уже не так близко. Когда я переехал играть в Германию, все катки были европейского размера. У меня ушло где-то 5-10 игр, чтобы понять, как мне правильно располагаться на льду.

- В четвертьфинале ЮЧМ вы играли со сборной России.

- Если прошерстить историю хоккея, всегда можно увидеть Канаду, США, Россию в топе. Встреча в четвертьфинале с другой топ-сборной была сюрпризом. Даже несмотря на то, что это всего лишь четвертьфинал, было ощущение, что это чемпионский матч. Ведь у нас известное соперничество с Россией. В таких матчах эмоции всегда на пределе, хочется сделать все возможное для победы. Очень рад, что тогда мы выиграли, выбили Россию и продвинулись в следующий этап. Это было хорошее ощущение. Но в целом после турнира я чувствовал себя не очень хорошо.

- Почему?

- Каждый из нашей команды должен был уйти в первом-втором раунде драфта. С того дня, как этих ребят выбрали на драфтах лиги Онтарио, лиги Квебека, Западной хоккейной лиги, каждый был одним из ведущих игроков своей лиги. На таком турнире они собираются вместе, тогда появляются новые возможности заявить о себе. Иногда в команде слишком много таланта, и у некоторых игроков может не появиться шанса блеснуть и показать, из чего они сделаны. На том турнире я чувствовал себя таким игроком. У нас было так много талантливых игроков на каждой позиции. Если ты играешь плохо, на твое место быстро придет другой. Это работает и здесь.

- Помните, кто был вратарем сборной России в четвертьфинале?

- Нет, но если скажете его имя, уверен, что вспомню.

- Сто процентов. Андрей Василевский.

- Он уже тогда был крупным парнем. Василевский – один из лучших в своем деле, возможно, даже лучший в мире прямо сейчас. Такие игроки не появляются по щелчку пальца, он уже тогда был очень хорошим вратарем. Для нас было серьезным испытанием поразить его ворота. Тогда мы сделали это четыре раза, было здорово.

- Не все ожидали, что его задрафтуют так высоко.

- Он стал первым вратарем, которого задрафтовали в 2012-м. В НХЛ есть много скаутов, которые смотрят каждую игру. Для каждой команды первый выбор – серьезное вложение. Скауты «Тампы» провели отличную работу. Для меня было неожиданно, что некоторые игроки ушли выше меня в первом-втором раундах, хотя я был лучше по статистике. Но, как я уже сказал, многое зависит от того, что нужно командам. Возможно, на тот момент они нуждались в игроках, заточенных на силовой хоккей, оборонительных центрах, защитниках оборонительного плана, специалистах по игре в большинстве. «Тампе» был нужен вратарь, и их выбор окупился.

- У вас были интервью с клубами перед драфтом?

- Кажется, у меня были интервью почти со всеми командами, кроме нескольких. С «Виннипегом», который меня выбрал, у меня было два или три интервью. Им нужно было убедиться, что я хороший игрок на льду и хороший человек за его пределами. Немного удивило, что меня выбрали именно «Джетс», но быть задрафтованным любой командой НХЛ уже само по себе является большой честью.

- Приятнее ли было как канадцу попасть именно в канадский клуб?

- Да, в какой-то степени это особенное чувство. В НХЛ всего семь канадских команд. Даже не вспомню, когда кто-то из них выигрывал Кубок Стэнли. Над этим очень часто шутят в Америке. Было бы здорово поиграть в «Виннипеге» подольше и помочь им выиграть Кубок.

- Больно ли от факта, что последний раз канадский клуб брал Кубок Стэнли еще до вашего рождения?

- Не скажу, что это больно, но выиграть Кубок для Канады было бы определенно здорово. С другой стороны, Канада обычно очень хороша на Олимпиаде. Выигрывать турнир с такими сильными игроками, которые есть у России, США, Финляндии, Швеции, – тоже особенное чувство.

­- Драфт 2012 года дал миру не так много элитных канадских форвардов.

- Да, тогда в первом раунде ушло много защитников, даже вратарь. Всегда интересно посмотреть, как все обернется впоследствии. Некоторых игроков вообще не выбрали, но потом они провели хорошую карьеру.

- Может ли это быть как-то связано с программой развития в Канаде? Тогда не хватало форвардов, сейчас есть проблема с вратарями. Как будто в какой-то момент делается больший акцент на развитии одной позиции.

- Не думаю, что это связано. В следующих драфтах после моего было очень много техничных нападающих, сейчас также много молодых талантливых форвардов, которые становятся звездами уже в раннем возрасте. Лига Онтарио – очень атакующая, там много забивают. Обычно в каждой команде есть пара человек, которые набирают много очков, много забивают. Мне кажется, что дело в уверенности. Многие хоккеисты могут заиграть в НХЛ, но многое зависит от их уверенности и предоставленных возможностей в определенный момент времени. Что касается вратарей – в канадских лигах так много забивают, что это может сказываться на их уверенности. Они развиваются не так, как должны. Из Европы же часто приезжают большие техничные защитники с хорошим катанием и большие вратари. Так что дело скорее не в программе развития, а в самих игроках.

- Следующим, кого «Виннипег» задрафтовал после вас, был Коннор Хеллебайк – пятый раунд, 130-й пик. Ожидали, что он станет звездой?

- Наш первый год в качестве профессионалов прошел в «Сент-Джонсе» (фарм-клуб «Виннипега» в АХЛ с 2011 по 2015 годы – прим. ред.), и мы жили вместе. У меня получилось увидеть в первых рядах, что он делал за пределами льда, как готовился к матчам, что делал, чтобы стать лучше. Сразу был виден его менталитет – он хотел быть среди лучших голкиперов НХЛ. Он очень высокий, так что когда прорываешься к его воротам, то почти не видишь сетку – настолько он крупный. Он очень атлетичный, уделяет много внимания деталям. Это топ-вратарь по меркам НХЛ, он был ключевой частью всех успехов «Виннипега», нередко в одиночку выигрывал матчи в последние пару лет.

- Стоит ли ему покинуть «Виннипег»? Он действительно порой тащит команду на своем горбу.

- Это может пойти в обе стороны. Игра в команде, которая не борется за Кубок Стэнли, может быть плюсом для него, потому что в ней он блистает. Он делает важные сейвы, получает внимание. Люди видят, каким высококлассным голкипером он является. В топ-клубе можно получать не так много игрового времени и в какой-то степени развития, потому что даже на таком уровне нужно становиться лучше каждый день. Исходя из тех его интервью, которые я слышал, он определенно думает об уходе. Он хочет выиграть трофей, соревноваться на высшем уровне. Коннор провел в «Виннипеге» много лет, иногда полезно начать все с чистого листа в другом месте. Поиграть в другой системе с другими игроками, почувствовать себя в новой атмосфере, вновь зажечь искру в своей игре.

- Хеллебайк или Василевский?

- Хочу побыть немного предвзятым, поэтому выберу североамериканца, а не европейца. Тем более, что это мой друг. Всегда хочется, чтобы твои друзья преуспевали и добивались успеха. В конце концов, они оба являются великолепными голкиперами. Я был бы счастлив играть в одной команде с кем-либо из них.

- Вы хорошо провели последние годы в юниорке и резво начали в АХЛ. Ожидали скорого шанса дебютировать в «Виннипеге»?

- Всегда есть надежда. Я всегда мечтал быть игроком НХЛ. Мне повезло быть задрафтованным и провести там несколько матчей. Думаю, я хорошо смотрелся, когда играл в «Виннипеге». Просто я оказался там не в то время. Когда я был задрафтован, в «Джетс» был самый большой пул проспектов в НХЛ, там было много хороших игроков. Сложно пробиться в НХЛ и еще сложнее остаться там. В мое время там «Виннипег» фокусировался на развитии игроков внутри системы, не в НХЛ. Даже если ты хорошо играл, клуб подтягивал к основе более возрастных и опытных игроков. Сейчас молодым игрокам дают больше шансов, чтобы вселить в них уверенность, настроить их игру, дать веру, что они смогут играть в НХЛ. Будь я задрафтован на несколько лет позже или раньше, возможно, все бы могло сложиться по-другому. Но имеем что имеем.

- Многие более возрастные игроки хорошо показывают себя в АХЛ, но при переходе в НХЛ проваливаются.

- Если ты один из лучших игроков в АХЛ, набираешь много очков, находишься на пике своей игры, ты поднимаешься в НХЛ и конкурируешь с такими хоккеистами, как Никита Кучеров, Коннор Макдэвид, Патрик Кейн и многими другими звездами. Ты же не сможешь выбить их из состава, верно? Нужно найти способ вписать себя в команду и лигу с помощью других навыков и умений – игра в меньшинстве, в обороне, силовая борьба, стойкость. Если игрок только и умеет, что набирать очки, и он получает вызов в НХЛ, будет ли такой хоккеист играть в первом-втором звеньях? Может быть, а может и нет. Обычно такие игроки оказываются в нижних звеньях, а это звенья чекеров, парней, который могут потолкаться и подраться. Если такие атрибуты есть в твоей игре, для тебя найдется место.

- В АХЛ вы частенько дрались. Можем ли мы увидеть нечто подобное в КХЛ?

- Если ситуация потребует этого, я готов. Но вообще я приехал сюда придать скорости и мастерства команде, набрать как можно больше очков. Но если понадобиться вступиться за партнеров, я обязательно это сделаю. Если у меня спад, я плохо играю, это поможет мне войти в игру. Возможно, в этом сезоне вы сможете увидеть нечто подобное.

- Одним из ваших противников по кулачным боям в АХЛ был Тревор Мерфи, который сейчас играет в «Сибири». У вас остались незаконченные дела? Стоит ли нам ждать вторую часть?

- Думаю, в тот раз я решил все вопросы с ним. Все обиды в прошлом, это часть игры. Сейчас мы в России, очень далеко от дома. Здесь не так много англоговорящих. На льду, конечно, друзей нет, но было бы неплохо завести что-то типа дружбы за его пределами. Время покажет, но, как я уже сказал, я готов и подраться, – засмеялся Скотт.

- После нескольких лет попыток пробиться в НХЛ вы уехали в Европу. Это было целиком ваше решение или же что-то заставило покинуть Северную Америку?

- Немного и того, и другого. Где бы я ни играл, мне хочется показать все, что у меня есть, на льду. Мой последний год в Америке был в «Колорадо Иглз». Тогда меня замучили травмы, команда играла не так хорошо, как мы надеялись. Это решение мы с агентом принимали исходя из того, что будет лучше для моей карьеры. Конечно, я бы хотел остаться, играть в НХЛ, но такова жизнь. КХЛ – прекрасная лига, я рад быть здесь.

- С «Колорадо» у вас был двусторонний контракт, хотя за год до этого было только одностороннее соглашение в АХЛ. В «Иглз» были перспективы пробиться выше?

- Перед «Колорадо» я играл в «Хартфорде», провел хороший сезон и заработал возможность подписать контракт в НХЛ. Я был рад этому. Возможно, в «Колорадо» я получил не так много возможностей, меня использовали не так, как мне хотелось бы. Наставала пора двигаться дальше, но варианты перед следующим сезоном меня не устраивали, поэтому я уехал в Европу.

- Каким получился ваш опыт в Европе?

- Мне там понравилось. Первый европейский контракт я подписал в ноябре в Германии, так что у меня была возможность дополнительно потренироваться летом. АХЛ – замечательная лига, в ней много хороших хоккеистов, но фанбазы там так себе. Там играют в маленьких городах. Иногда матчи проходят на больших аренах, но туда приходит пара тысяч человек, и ты смотришь на пустые места повсюду. От такого выгораешь. Хоккей там хорош, но болельщики – часть игры, они заряжают энергией. Если играешь с командой, которую активно поддерживают, это может сыграть против тебя. В Германии фанаты безумные! Они пьют пиво перед матчем, сходят с ума на трибуне. Помню свою первую домашнюю игру. Тогда я почувствовал, что снова получаю удовольствие. Это было просто вау. Я мало знал о европейском хоккее, поэтому было здорово увидеть такую поддержку и любовь со стороны болельщиков.

- Как в вашей истории появилась «Лада»?

- КХЛ всегда была на моем радаре. Как я сказал, это одна из лучших лиг в мире. Она была моей целью с момента прибытия в Европу, я хотел здесь играть. Мой путь сюда лежал через Германию, Австрию и Финляндию. В Финляндии хорошая лига, многие скауты из КХЛ смотрят ее матчи. Мой план заключался в том, чтобы провести хороший сезон в Финляндии и оказаться замеченным в КХЛ. Хорошо, что это произошло. В «Ладе» собрана новая команда, и я оказался здесь в правильное время. Клуб искал такого игрока, как я – быстрого, техничного, способного забивать голы. Все произошло достаточно быстро – пара разговоров моего агента с клубом, затем мы все обсудили между собой. Когда я получил предложение, то даже не раздумывал – я хотел оказаться в КХЛ и показать себя здесь.

- Вам наверняка пришлось потратить какое-то время, чтобы побольше узнать о «Ладе».

- Так всегда. Даже если мне позвонит команда из Северной Америки, мне все равно потребуется время, чтобы изучить ее. Я примерно знаком с городами, где мне надо будет жить. Но по вопросам тренера, команды, возможностей, которые у меня здесь будут, всегда нужно делать домашнюю работу. У меня было не так много времени, чтобы ответить на предложение «Лады», потому что здесь хотели собрать команду как можно быстрее. Когда мы начали общение c клубом, я сразу начал изучать клуб, обратился к Андрею Педану, некоторым канадцам в лиге – Лайпсику, Беку, нескольким ребятам из «Куньлуня», включая Райана Спроула и Джейка Челиоса. Здесь много игроков, с которыми или против которых я когда-то играл. Хоккейный мир очень мал, обычно никто не отказывает в помощи. Игроки рады поделиться мнением о лиге. Я смотрел КХЛ по телевизору. Думаю, это хорошая лига для меня – очень быстрая. Здесь просто играешь, не приходится так много думать. Используешь то, чему научился за годы карьеры.

- Были ли другие варианты летом, помимо «Лады»?

- Конечно, были другие предложения. Но КХЛ – лучшая лига Европы. Когда я получил предложение отсюда, то посчитал это отличной возможностью. И вот я здесь.

- Многие иностранцы, поигравшие в КХЛ, возвращаются на родину и рассказывают всякие интересные истории. Недавно такими поделился Зак Бойчак, рассказав о «русском газе» и деньгах от КГБ. Не сталкивались с такими историями или стереотипами о России?

- Нет, таких историй я не слышал, придется поискать в интернете. Единственный стереотип, с которым я реально сталкивался в соцсетях – у русских есть домашние медведи. Но я здесь, чтобы играть в хоккей. Надеюсь, мне больше не придется ни о чем беспокоиться, кроме как о помощи команде, – засмеялся Скотт.

- Пока никаких медведей не было?

- Пока никаких медведей, только пара шуток в команде. Не думаю, что они водятся в Тольятти, – засмеялся Скотт.

- Какова реальная Россия?

- Пока что все отлично. Первые впечатления от клуба отличные, меня очень хорошо приняли в команде. По-английски говорят больше ребят, чем я ожидал. У пары игроков он действительно хорош, многие хотели бы выучить язык. Я переписывался с одним из игроков, и, чтобы было легче, прогонял текст через переводчик и отправлял ему сообщения на русском, а он отвечал: «Нет, пиши по-английски, я хочу научиться языку».

- Можете сравнить Тольятти с каким-либо из городов, где раньше жили или играли?

- Если спросите меня через месяц, возможно, я дам другой ответ. Но пока я живу в отеле, у меня нет своей машины. Я чем-то занят почти каждый день – вопросы переезда, оформления документов. Пока я успел увидеть не так много. Знаю, что здесь течет Волга – самая большая река в Европе. Здесь есть пляжи, пока была хорошая погода. Хочется поскорее посмотреть город.

- После Виннипега русские зимы для вас будут не так страшны?

- Все говорят, что здесь так холодно, нужно купить пуховик потеплее. В Торонто тоже временами бывает очень холодно. Еще я жил на Ньюфаундленде. Там постоянно дует ветер, погода просто ужасная – вечно идет либо дождь, либо снег. Помню, пару раз тренировки там отменяли, потому что на улицах было слишком много снега, никто не мог добраться до арены. В Финляндии тоже было холодно. В Виннипеге мне как-то приходили сообщения от правительства – это были предупреждения о низкой температуре, настолько было холодно. В Виннипеге есть целый подземный город. Не нужно выходить на улицу, все есть под землей. Думаю, здесь у меня не будет проблем с холодом.

- Вы были знакомы с Троем Джозефсом до перехода в «Ладу»?

- Да, мы живем в получасе езды друг от друга в Большом Торонто. Мы одногодки, часто играли друг против друга, когда росли. Один из моих лучших друзей играл с ним в одной команде. Когда мы подписали контракты с «Ладой», то вместе тренировались, пока ждали одобрения виз, чтобы получше познакомиться. Приехали сюда уже хорошими приятелями. Будем полагаться друг на друга в этом году, поскольку мы единственные канадцы и носители английского в команде.

- Это помогает улучшить взаимодействие на льду?

- Конечно, дружба помогает. Мы играем в одном звене. Думаю, проведем в этом сочетании большую часть сезона. «Химия» - это все. Когда знаешь, где твой партнер окажется в следующий момент, какие у него привычки… Вот братья Седины – они же вообще не смотрели иногда, куда пасуют, потому что прекрасно знали друг друга. Было бы здорово наладить такую же связь.

- Как проходила ваша подготовка к сезону? Вы ведь пропустили все предсезонные матчи.

- Я как раз сегодня разговаривал с Троем об этом. Всегда хочется упорно тренироваться летом и быть полностью готовым к сезону. Ничто не сравнить с игрой. Можно пробежать марафон, хорошо бегать, быть атлетом, но пока не сыграешь матч, не почувствуешь ритм. Движение и мышление в игре тяжело симулировать вне льда. Но если будешь переусердствовать на тренировках и играх с самого начала сезона, к концу точно выгоришь. В Торонто много хороших тренеров и игроков, которые помогают друг другу подготовиться. Я взял пару недель, чтобы отдохнуть и залечить травмы. Затем начал заниматься в зале, проводил сухие тренировки, ближе к концу лета начал выходить на лед, чтобы быть готовым к сезону.

- Николай Прохоркин, который был в похожей с вами ситуации, назвал свою последнюю предсезонку самой бестолковой в карьере.

- Могу в какой-то степени с ним согласиться. Когда я приехал сюда, команда уже провела много предсезонных матчей, а я не играл пять-шесть месяцев, это ничем не компенсируешь. Не думаю, что такая предсезонка бестолковая, многим игрокам нужно поработать над силой и скоростью. Я играю на профессиональном уровне уже 10 лет и знаю, что нужно, а что не нужно моему телу в этот период. Каждому нужно выбрать, будет иметь для него толк. Конечно, тренироваться с командой лучше всего, есть возможность получше узнать одноклубников, наработать связи. Тренер тоже получает возможность получше узнать тебя как игрока, понять, где ты будешь приносить больше пользы. Но даже без команды это не бестолково – всегда можно поработать над другими аспектами.

- «Лада» – команда, которой многое нужно доказать, по такому принципу здесь подбирали игроков. Кому и что нужно доказать вам?

- В первую очередь, я хочу доказать, что мое место здесь, в этой лиге, что я могу помочь команде. «Ладе» действительно многое нужно доказать. Команда только что вернулась в лигу, все считают нас андердогами, но у нас мастеровитая команда.

- Как оцените работу с Олегом Браташом?

- Мне нравятся тренировки с ним. Мы каждый день работаем над чем-нибудь новым, изучаем систему игры в неравных составах, в обороне. Его очень уважают в раздевалке.

- Рафик Якубов в одном из интервью говорил, что легионеры должны решать задачи, вести за собой команду. Чувствуете, что от Вас здесь этого ожидают?

- В команде 22 игрока. Здесь нет Конноров Макдэвидов, которые бы проходили от ворот до ворот.

- Здесь – в «Ладе» или в лиге?

- В лиге. Он же лучший игрок в мире, здесь нет подобных ему или Сидни Кросби. На лед выходит целая команда, нужно работать всем вместе. Я ожидаю многого от себя, хочу быть игроком, способным изменить ход матча, получать много времени на льду и набирать очки для команды. Я всегда ищу способ помочь команде – забить гол, отработать в защите, заблокировать бросок. Я стремлюсь к этому в каждой смене в каждом матче. В первом матче у меня было несколько полезных действий, дальше будет только лучше.

- Я разговаривал с одним из администраторов команды, и он сказал, что вы уже знаете несколько слов по-русски. Таких, что цензура не пропустит.

- Да, знаю парочку таких, – засмеялся Скотт.

- Мат – первое, чему вы научились?

- Нет. Семья одной из моих бабушек эмигрировала в Канаду из России, ее родной язык – русский. Моя сестра знает много языков, в том числе русский. Она научила меня некоторым базовым словам – привет, как дела (по-русски – прим. ред.). Я услышал какие-то слова в команде, спросил, что они означают. Мне сказали, что у них хорошее значение. Потом я как-то произнес это, и выяснилось, что это не самые хорошие слова, – засмеялся Скотт. Со временем я пойму, что можно говорить, а что лучше не стоит. Я играл в Германии, Финляндии. Познакомиться с их культурой и языками было прикольно. Когда игроки приезжают в Канаду, от них ожидают изучения английского. Здесь, в России, то же самое. Многие тут не говорят по-английски, так что для меня полезно научиться немного говорить по-русски, чтобы взаимодействовать с ними. Это важно для меня.

- Пытались узнать что-то о своих русских корнях?

- Да, когда приехал в Россию. У меня был дедушка, мы звали его «деда», «деду́шка» (по-русски. – прим. ред.), он ушел из жизни в прошлом году. Он всегда был тихим. Я в детстве пытался с ним разговаривать, но потом понял, что его родной язык не английский – он говорил на русском, украинском, польском. Моя бабу́шка (по-русски. – прим. ред.) всегда разговаривала с ним по-русски, но у меня тогда даже нигде не щелкало. Теперь же я пытаюсь больше узнать, откуда они, но они уже слишком старые, и для них это осталось далеким воспоминанием. Они переехали очень-очень давно, это было еще до того как Россия стала Россией… Как там?

- Советским Союзом.

- Да-да, точно. С тех пор многое изменилось, так что сложно сказать, откуда конкретно пошли мои корни.

- Не знаете, где жили бабушка и дедушка?

- У меня есть один документ в телефоне. Возможно, вы сможете его прочитать. Мама прислала мне его вчера.

- Тут написано «Иван Тарасевич, Николаев, Россия».

- Я не знаю, где это находится. Спрашивал у пары ребят, но они тоже не знают.

- Населенные пункты с названием «Николаев» есть в России, Беларуси, на Украине. Может быть где угодно.

- Мой дедушка все-таки больше польского происхождения, насколько мне известно, а бабушка всегда говорила, что она из России. Так что, я полагаю, это где-то в России.

- Что-то еще связывает вас с Россией?

- Одного из моих лучших друзей зовут Михаил Дубинский, он из Литвы. Его отец знает нескольких россиян, которые живут в Ричмонд-Хилл. Один из них родился как раз в Тольятти, он рассказал мне о городе. Сказал, что он похож на Детройт.

- Не лучшее сравнение, если судить по тому, что говорят о Детройте.

- А мне нравится Детройт, честно. Я всегда хорошо проводил там время. Так вот, когда я подписал контракт с «Ладой», этот мужчина связался со мной. Мы не были знакомы раньше. Он сказал, что живет недалеко от меня, буквально в соседнем городке с Ричмонд-Хилл. Он рос и жил в Тольятти до 25 лет, потом переехал в Канаду. Забавно, как мы поменялись местами. Он подсказал, где лучше жить в Тольятти, где есть хорошие рестораны. Это единственное, что меня связывало с Тольятти. В России же играло много моих друзей и знакомых.

- Чем интересуетесь за пределами льда?

- Летом, когда есть свободное время, я обычно тренируюсь. Как уже сказал, люблю гольф. У моей семьи есть три собаки, много времени провожу с ними. Люблю проводить время на открытом воздухе в живописных местах. Играть в Австрии в этом плане было очень здорово, там много озер, гор, красивой природы.

- Зальцбург – сказка.

- Да, он прекрасен.

- Что-нибудь, кроме спорта?

- Мои друзья являются важной частью моей жизни. В 15 лет меня задрафтовали в лиге Онтарио, тогда я покинул дом и оставил их. У меня есть только пара месяцев в году летом, чтобы встретиться с ними, узнать, что происходит в их жизни.

- В Ричмонд-Хилл есть чем заняться?

- Ничего особенного, это очень скромный город, в котором живет много семей. Центр Торонто всего в 30-40 минутах. Там есть все, чего можно желать – рестораны, развлечения, концерты. Я человек простой, меня все это устраивает.

- Любите посещать концерты?

- Мне не так нравятся людные места, клубы, но ходить на концерты я люблю. Я почти всегда слушаю музыку дома, в автобусе, в самолете. Уйдет уйма времени, чтобы перечислить все жанры, которые мне нравятся. Я большой фанат кантри, R&B…

- Думал, кантри – больше американская тема.

- Да? Я бы сказал, больше канадская. Западная Канада – прерии, лошади, фермы.

- Итак, кантри, R&B…

- Инди-фолк, рэп. Да в каждом жанре найдется что-то хорошее.

- На чьем концерте были последний раз?

- Снуп Догг и Уиз Халифа. Это было на площадке Budweiser Stage в Торонто. Очень классное место, оно находится прямо на берегу озера. Самое южное Торонто, южнее некуда. Площадка упирается прямо в озеро Онтарио, там еще рядом яхт-клуб. Сама арена сделана в форме чаши, она полностью под открытым небом. Можно купить дешевый билет, расположиться прямо на газоне. Обычно я бы не пошел на такой концерт, но один из моих друзей – Скотт Лотон, игрок «Филадельфии» - дружит со Снуп Доггом. Снуп Догг любит «Филадельфию», приглашает клуб на свои концерты, а клуб приглашает его на матчи. Снуп дал несколько билетов Скотту, а он пригласил меня.

- Снуп действительно крутой артист в жизни?

- Да. Знаете фильм «Голос улиц» (фильм-биография американской хип-хоп/гангста-рэп группы N.W.A., с которой сотрудничал Снуп Догг в начале карьеры – прим. ред.)? Было интересно посмотреть их историю, как они росли и пришли к успеху, а затем увидеть Снупа вживую. Что удивительно, большая часть зрителей была старше меня. Моих ровесники или люди младшего возраста не так часто его слушают. Я знал не так много его песен, но получил удовольствие от концерта.

- На концертах каких любимых исполнителей бывали?

- Недавно был на концерте Mt. Joy, это инди-фолк группа. Еще ходил на концерт Моргана Уоллена, это один из моих любимых музыкантов. Но вообще я могу сходить на любой концерт, начиная от Тейлор Свифт и заканчивая кем угодно.

- Иногда складывается впечатление, что Тейлор Свифт – живая икона в Северной Америке, там будто целый культ в ее честь.

- Да, думаю, так и есть, – засмеялся Скотт.

- Что последнее добавили к себе в плейлист?

- После переезда в Россию я слушаю не так много англоязычной музыки, в раздевалке постоянно играет что-то на русском.

- Что-нибудь зацепило?

- Да, но я даже не представляю, кто и что там поет. Русские слова и имена пока не очень воспринимаются на слух – в одно ухо влетают, из другого вылетают. Когда-нибудь я разберусь, – улыбнулся Скотт.

- А что насчет фильмов?

- Люблю триллеры, научную фантастику. Знаю, что недавно вышел «Оппенгеймер», о нем хвалебно отзываются, но пока не смотрел. Из любимых актеров – Мэттью Макконахи, Оуэн Уилсон, Марк Уолберг, прекрасная Марго Робби.

- Должно быть, вы посмотрели «Барби».

- Кстати, да. Это оказалось веселее, чем я думал. Я не знал, чего ожидать, не видел трейлеров. Там немного прикалываются над женщинами, немного над мужчинами. Шутят на тему всяких штук, которые случаются в реальной жизни.

- Слышал, что вы тоже любите пошутить. Все ли в «Ладе» понимают ваши шутки?

- Иногда, – улыбнулся Скотт. Когда я играл в Европе, сарказм, например, одноклубники не всегда воспринимали. Порой что-нибудь выдашь саркастическое, а на тебя уставятся пустым взглядом типа: «Ты серьезно?». А я такой: «Да шучу я, шучу». Думаю, «химия» – важная вещь в раздевалке. Лучший способ ее настроить – общаться с одноклубниками, шутить. Даже несмотря на то, что я новый игрок в команде, по возрасту я один из «старичков». Я почти не говорю по-русски, но пытаюсь сделать так, чтобы все чувствовали себя комфортнее. На мой взгляд, лучше всего это делать с помощью юмора.

- Вы росли недалеко от Торонто. «Мэйпл Лифс» наверняка были вашей любимой командой в детстве?

- Когда тебя драфтуют в НХЛ, многие клубы спрашивают о любимой команде в лиге. Каждой команде говоришь, что любимая она, – засмеялся Скотт. В детстве я не так часто смотрел хоккей. Мои отец и братья любили, а я и так в него играл постоянно, мне не хотелось еще и смотреть его в свободное время. Но везде, куда бы ты ни посмотрел, у кого-нибудь есть свитер, футболка, шляпа с символикой «Лифс», они во всех новостях. Так что там было довольно легко вырасти с любовью к «Торонто». Там играли Матс Сундин, Кертис Джозеф, отец моего друга Тейлора Джозефа. Можно сказать, что «Мэйпл Лифс» действительно были моей любимой командой.

- Такие игроки, как Сундин, были для вас образцами для подражания?

- Когда я был совсем маленьким, хоккей для меня был забавой, веселым развлечением, я его не смотрел. Я был хорош в нем, но никогда не думал, как меня задрафтуют в лиге Онтарио, как я буду играть в АХЛ. Я всегда хотел играть только в НХЛ. Я 10 лет играл в «Торонто Марлиз». За год до драфта в ОХЛ пошли разговоры, вокруг начали крутиться агенты и скауты. Тогда-то я и подумал: «О, так теперь это моя реальность». После этого начал смотреть больше хоккея, чтобы учиться у других игроков. Тогда это были Могильный, Сундин, Дарси Такер, Шейн Корсон, Уэнделл Кларк. Но хоккей нынешний отличается от хоккея в те времена. Сейчас все более систематизировано, больше техники и скорости, нужно быть большим и сильным. Лучшие игроки тех времен отличались от лучших игроков современности – Кучерова, Макдэвида, Кросби.

- Недавно «Торонто» выписало Остону Мэттьюсу самый крупный контракт в НХЛ. Правильно ли это для «Лифс», особенно учитывая их постоянные проблемы с потолком?

- Как игрок, ты постоянно работаешь над улучшением своих возможностей, чтобы заслужить такую зарплату. С другой стороны, есть пример Сидни Кросби, который пошел на сокращение зарплаты, чтобы сохранить «Питтсбургу» немного денег. Но в его случае это специфическая ситуация. Он так знаменит. Уверен, он не платит за обеды в ресторанах, он обеспечен до конца жизни. Мэттьюс находится примерно в таком же положении. Если кто-то предлагает тебе на выбор $ 14 млн или $ 10 млн, ты естественно возьмешь 14. Но если ты играешь в нынешнем «Торонто» и хочешь что-то выиграть, думаю, нужно немного ужаться в зарплате и пойти на уступки. Думаю, в «Торонто» очень хорошо подумали, ведь через пару лет потолок поднимется.

- В «Виннипеге» вы играли под руководством Пола Мориса, который недавно вывел «Флориду» в финал Кубка Стэнли.

- Мне понравилось играть под его руководством, это хороший тренер. Возможно, в его «Виннипеге» было слишком много звезд – Шайфли, Уилер, Бафлин. Возможно, слишком много таланта. Во «Флориде» тоже есть звезды – Ткачук, Экблад, но многие там сыграли выше своего уровня. Это работа тренера – собрать команду, скрепить ее, построить коллектив из индивидуальностей. Его работа во «Флориде» впечатляет, игроки отлично вписались в его систему.

- Закончим «Ладой». Какие цели ставите перед собой в этом сезоне? Игра на победу в каждом матче и чемпионате – очевидный ответ, но в случае с «Ладой» он вряд ли воплотится в жизнь, если говорить откровенно.

- У нас новая команда, мы пытаемся выстроить «химию», постепенно прогрессировать от матча к матчу. Это марафон, а не спринт. Конечная цель – Кубок. Хоть мы и андердоги, нас не стоит просто брать и списывать со счетов. Что касается лично меня, я хочу заявить о себе, оставить след в лиге. Это мой первый год здесь, ко мне приковано больше внимания, чем обычно. Многим интересно, как я буду играть. Мне нужно просто играть в свой хоккей и помогать команде всеми возможными способами.